Международный фестиваль Earlymusic

Лабиринт короля и еще одна сказка Шарля Перро

Скульптуры Купидона и Эзопа, раскрашенная гравюра из сборника Жака Бэлли «Лабиринт Версаля»

Среди многочисленных чудес Версальского сада — прекрасных и остроумных, созданных волею короля Людовика XIV и исполненных его художниками — мало что могло сравниться с фонтанами Лабиринта в партере близ Оранжерей. Они восхищали современников как филигранностью скульптурных миниатюр, тонкостью инженерной работы, так и игрой ума.

Уже спустя сто лет с момента создания Лабиринта английский путешественник и писатель Дэниел Беллами не мог скрыть восхищения: «Из всех тенистых гротов в «маленьком парке» Версаля нет иного, что настолько привлекал бы взор своей восхитительной манерой исполнения, и являлся бы столь же любопытным и занимательным, как Лабиринт: не только благодаря той “рациональной путанице» в которой он создан, но и благодаря большому числу его освежающих фонтанов. <...> Из всех сюжетов, возможных для украшения сего места, предпочли лишь некоторые из басен Эзопа, и они настолько естественно исполнены, что, уверен, ничего иного никогда не было исполнено со столь же искусным мастерством. Птицы и звери - все собранные из латуни, и расписанные, будто в жизни - настолько превосходно выполнены, что кажутся живыми, и будто действительно участвующими в каждом из тех действий, что они изображают».

Однако прошло лишь 10 лет после публикации этого восхищенного отзыва, как в 1778 году Лабиринт был снесен. Снесен, несмотря на все сборники и путеводители, печатные и непечатные восхищения и многочисленные европейские подражания. (Одно из подобных подражаний находилось в Летнем саду в Санкт-Петербурге, а фабольные фонтаны с героями эзоповых басен украшали Нижний парк в Петергофе). Тридцать девять миниатюрных фонтанов Версаля на басни Эзопа, вода на которые подавалась помпами сложной «Машины Марли» - чудом французской инженерной мысли - разобрали, они оказались слишком дорогими в содержании для королевской казны.

Облик Лабиринта передают теперь только сборники гравюр и несколько живописных полотен. Нет больше и фабольных фонтанов в Летнем саду и в Петергофе, а наш современник уже плохо может представить: чем же был для человека барокко этот миниатюрный, но прославленный и баснословно дорогой лабиринт?

Как и многое из того, что было создано в Версале, Лабиринт должен был выражать идеи и желания Короля, одно из которых - создание образца для восхищения и подражания всей Европы. Другое, конечно же – воспитание чувств и вкуса, в первую очередь, сына Короля, Дофина Людовика.

Басня хотя и не считалась тогда жанром сугубо для «младших классов» (во что она превратилась сейчас), однако из всего многообразия литературных форм казалась наиболее подходящей для обучения детей риторике и основам грамматики. Образовательную полезность басни для детей подчеркивали еще древние. Не случайно Лафонтен, подписывая свой первый сборник басен 1668 года, посвящает их юному Дофину.

Однако на создание Лабиринта басни Лафонтена если и повлияли, то лишь отчасти - при дворе к поэту относились с подозрением из-за его преданности опальному суперинтенданту финансов Николя Фуке. Но успех «Басен» Лафонтена, вполне возможно, вдохновил другого литератора - Шарля Перро – в одной из бесед с королем предложить перестроить уже имеющийся в саду лабиринт и посвятить его басням Эзопа.

Перро к тому моменту был уже не только известным поэтом и писателем, другом Колбера (министра финансов), но и самого Короля, а также секретарем Академии Надписей. Вдобавок он получил пост главного контролера сюринтенданства королевских строений, то есть стал непосредственным участником королевской строительной программы (как до того и его брат Клод Перро).

Читать статью Д. Ведерникова полностью в формате PDF