«"/

Международный фестиваль Earlymusic

Мы ломаем стереотипы, открываем неведомое, формируем вкус!

 

 ÖЛИМЬЮЗИК изучает и представляет российской публике музыку, танец, театр, поэзию барокко и ренессанса в их аутентичном исполнении, связывая культурное пространство России и Европы;

возрождает русскую придворную культуру XVII-XVIII вв. и мир русской усадьбы;

представляет музыкальные традиции народов России;

знакомит публику с персидской, японской, османской, китайской, корейской и другими культурами.

 

Исследовательские и образовательные программы Фестиваля, которые длятся в течение всего года, объединены под именем Old AXL Academia Earlymusic.

 

Фестиваль проходит ежегодно осенью в концертных залах и дворцах Санкт-Петербурга и его пригородов. Отдельные концерты повторяются в Москве и других российских городах.

ÖЛИМЬЮЗИК был основан в 1998 году в Санкт-Петербурге Элизабет Уайт (директором Британского Совета с 1998 по 2001 гг.), Марком де Мони и барочным скрипачом Андреем Решетиным.

 

Искренне благодарим спонсоров, партнеров и друзей за поддержку, сотрудничество и помощь!

Андрей Решетин

Книга Густава Леонхардта «Амстердам. Прошлое незавершенное»

Впервые на русском языке

Густав Леонхардт

Благословение Густава Леохардта фестивалю Earlymusic

Густав Леонхардт много раз выступал в Санкт-Петербурге, но никогда в других городах России. Его первый концерт организовала Ирина Шнеерова, клавесинистка ансамбля «Musica Petropolitana», единственная из российских учеников Леонхардта. Остальные петербургские концерты организовывал Международный фестиваль EARLYMUSIC. Клавесинные концерты проходили в Малом зале Филармонии, единственный клавикордовый был в Павловском дворце. В последний раз Густав Леонхардт приезжал на фестиваль EARLYMUSIC осенью 2011 года. Это был один из последних концертов в его жизни. Он впервые играл в Санкт-Петербурге на органе, в Финской церкви святой Марии на Большой Конюшенной улице, после того, как там появился единственный в городе орган, приспособленный для музыки барокко.

Леонхардт не разрешал записывать свои концерты — копировальные средства так и не научились передавать дух подлинных шедевров. Мы никогда не нарушили этот запрет, зато записали CD «Форкре», и это последний диск, записанный Леонхардтом. Но после органного концерта на Фестивале в интернете нашлась чья-то пиратская запись — бис, который он сыграл. Это импровизация, придуманная прямо на концерте как прощание с Санкт-Петербургом. Кинорежиссер Дмитрий Вологдин, наш друг, сделал из него маленький фильм — рождественскую открытку 2012 года.

Мне, как ученику Марии Леонхардт — жены Густава Леонхардта, повезло много бывать в их удивительном доме. Херренграхт, 170 — один из лучших особняков Амстердама. Все письма, что отправлял Леонхардт, имели в шапке изображение этого дома. Одно из таких писем сохранил альманах IV фестиваля EARLYMUSIC — это благословение Великого Мастера нам всем.

Повезло гулять с Марией и Густавом по Санкт-Петербургу, Петергофу, Царскому Селу, Ораниенбауму, Павловску. Во время этих прогулок Леонхардт всегда обращал внимание на архитектурные детали, которые становились для его спутников удивительными открытиями, учившими вглядываться в родной город по-новому.

Из этих прогулок помню, как Леонхардт смеялся над изяществом рустовки какого-то недавно отреставрированного дома, объясняя, что рустовка должна быть грубой, глубокой, так как ее функция — защищать кирпичную кладку от влаги. Хорошо помню, как уже в Амстердаме, стоя у одного из окон своего дома, он объяснял, что одна клеточка окна в голландской архитектуре XVII века становилась единицей построения всего фасада, прямо как тема в фуге.

Однажды он упомянул, что написал книгу об архитектуре Амстердама XVI–XVII вв., о переделках XVIII века, и о грубых ошибках, допущенных при переделках и реконструкциях XIX-XX вв. Меня тема архитектуры волновала в связи с Петербургом, и я много раз возвращался в разговорах к этой книге, которую никак не мог разыскать. Вспоминал о ней и в доме у Леонхардтов: «Ути, дай книгу Рюше», — настаивала Мария. Ути — имя, которым звали Леонхардта близкие и друзья. Книги в доме не было. «Но если ты ее так ищешь, коли она тебе попадется, можешь перевести ее на русский язык, если, конечно, захочешь». Разговор состоялся уже после записи CD «Форкре», и Леонхардт понимал силу упорства своих русских друзей. В 2019 году Дик ван Несс, голландский друг, разыскал и купил для нас эту книгу.

Сегодня, открывая XXIV фестиваль EARLYMUSIC, мы представляем русский перевод книги Густава Леонхардта «Амстердам. Прошлое незавершенное», выполненный Александрой Яковлевой. Благодарим Наталью Павловну Копаневу, главного хранителя Кунсткамеры, и Ольгу Овечкину, директора Голландского института в Санкт-Петербурге, которые помогли найти высококлассного переводчика. Последние три стихотворные строчки Леонхардта сложила в русские стихи редактор текста Марина Решетина, участник тех самых прогулок по Петербургу с Марией и Густавом.

Все концерты Густава Леонхардта на фестивале EARLYMUSIC в Санкт-Петербурге, ежегодные мастер-классы Марии Леонхардт, создавшие в нашей стране барочную скрипичную школу самого высокого уровня — все это оказалось возможным благодаря Виктории Лурик, многолетнему другу Фестиваля, незаменимому сотруднику Отдела культуры Генерального консульства Королевства Нидерландов в Санкт-Петербурге.

В этом же 2021 году ансамбль «Солисты Екатерины Великой», где двое скрипачей — ученики Марии Леонхардт, а клавесинистка — ученица Густава Леонхардта, в день рождения Иоганна Себастьяна Баха, 21 марта, который отмечается как Европейский день early music, исполнил концерт для Марии. Концерт был организован генеральным консулом Королевства Нидерланды в Санкт-Петербурге Лионелом Вейром, и прошел в его резиденции. Так и получилось, что 2021 год оказался для фестиваля EARLYMUSIC Годом Леонхардтов, без всякой привязки к круглым датам.

Перевод книги Густава Леонхардта «Амстердам. Прошлое незавершенное» выполнен при поддержке Ореста Ибрагимова (Аксельрода).

И напоследок, возможно, самое главное. Густав Леонхардт не написал большой книги, как восстанавливать барочную музыку. Он оставил нам свои CD, пластинки, оставил своих учеников. Говорить у музыкальном произведении в деталях он справедливо считал лишним, да и невозможным. Зато возможно говорить о барочной архитектуре так, чтобы конкретные видимые ошибки ее поздних переделок служили примером того, как работать с музыкальной формой, очищая ее от наслоений поздних интерпретаций, возвращая к авторскому замыслу. Это хорошая новая традиция для нас, музыкантов — демонстрировать аутентичное мышление барокко в разговорах об архитектуре ли, о поэзии, или даже о кулинарии. А музыку барокко просто играть.